На XXXI съезде АККОР - Ассоциации крестьянских (фермерских) хозяйств и сельскохозяйственных кооперативов России - в 31-й раз поставлен вопрос о разрешении строить дом на своей земле.
С 1991 года, когда фермеры начали получать в собственность участки земли, они начали строить на них дома для своих семей, но довольно скоро убедились, что "прочие" капитальные сооружения на землях сельхозназначения запрещены законом и поставить их на кадастровый учет практически невозможно. В результате большинство фермеров со своими семьями вынуждены официально жить в населенных пунктах, а на поле ездить каждый день на работу: кто за километр, а кто и за сто. Конечно, строили и дома, которые власти могли снести (и сносили) при всяких конфликтных ситуациях, причем на совершенно законных основаниях.
В связи с частыми сменами правительства при президенте Ельцине вопрос, что называется, "подвис". У фермеров было много сторонников, но не меньше было и противников. Сторонники говорили, что принцип "свой дом на своей земле" создал фермерскую Америку, которая стала "номером один" на продовольственном рынке. Противники говорили, что еще неизвестно - останутся ли фермеры вообще, а узаконенный дом посреди поля - уже навсегда, если там прописаны дети и внуки. К тому же отдельно стоящий в поле дом требует коммуникаций - дороги, газа, электричества, водопровода, канализации - а это для муниципалитета большая головная боль.
- Как бы там ни было, а в первые годы число фермеров достигло 270 тысяч, - говорит один из первых фермеров, а сейчас президент АККОР Ростовской области Александр Родин. - Но отказ в праве укореняться на земле многих остановил в развитии. Смысл жизни теряется, люди устают ждать и верить.
Сейчас в России 176 тысяч фермерских хозяйств. В таком кратном снижении численности доля запрета на строительство, конечно, есть. Хотя она и не главная, но фундаментальная. Взять хотя бы расходы на охрану: если фермер не имеет права жить на своем поле, он нанимает постовых - сутки через трое. Это не только деньги, но и нервы, ведь они охраняют не свое, а на полевом стане техники на десятки миллионов.
Этот вопрос фермеры ставили перед Владимиром Путиным в 2011 году, на съезде АККОР в Тамбове. Президент дал поручение решить - персонально зампреду правительства, руководству минпромторга, минсельхоза, ФАС, минэкономразвития. Но министры поменяли места службы, и воз все еще и ныне там.
Между тем крестьянские хозяйства - стратегический ресурс любого общества, он формирует пространственное освоение территории. Когда строился Транссиб от Санкт-Петербурга до Порт-Артура, вдоль дороги по плану Витте - Столыпина размещались хуторяне-переселенцы. Не только для снабжения войск и железнодорожников продовольствием, но и для охраны дороги. Второе поколение потомков этих переселенцев встретило гитлеровцев в битве под Москвой - те самые "сибирские дивизии", демографический ресурс.
К 1940 году в Великобритании оценили в полном объеме политику сокращения собственного фермерства, когда гитлеровские субмарины начали топить караваны с продовольствием из Европы и колоний. На островах начался голод, и там распахали знаменитые газоны под картошку. Вторым откровением для британцев стало настоятельное требование премьера Черчилля вывезти детей из городов на мелкие фермы. Это трудно далось, но их вывезли, сохранив жизни целого поколения.
Мелкие поселения и фермерские хозяйства - это места сбережения нации в случае войны, техногенных катастроф или эпидемий. Но, чтобы переехать в эти места, там должна быть не просто жизнь - там должно быть производство. И фермер, который живет в собственном большом доме со своей семьей на своей земле.
rg.ru
